Разделение властей как признак правового государства

Разделение властей было «изобретением» не только Д. Локка и Ш. Л. Монтескье. О нем писали и другие мыслители Нового времени и даже средневековья. Таким средневековым мыслителем был, в частности, Марселий Падуанский (1275-1343), итальянец, автор политического произведения «Защитник мира». Он одним из первых стал выделять законодательную и исполнительную власти. Законодательная власть при этом должна принадлежать народу, а исполнительная — монарху. Законодательная власть определяет компетенцию и организацию исполнительной власти, которая вообще действует благодаря тому авторитету, которым ее наделяет народ — законодатель, и призвана строго держаться рамок закона.

Среди ученых, тщательно исследовавших учение о разделении властей, часто называют и представителей немецкой классической философии, и в первую очередь И. Канта и Г. В. Ф. Гегеля. Следует отметить, что по вопросу о разделении властей у этих выдающихся философов прямо противоположные взгляды. Иммануил Кант (1724— 1804) в целом поддерживает эту концепцию, считая разделение властей гарантией «ограниченности» государства. Он четко выделяет, в отличие от Д. Локка и Ш. Л. Монтескье, три власти: законодательную, исполнительную и судебную. При этом исполнительную власть он также называет и правительственной властью. Но у И. Канта немного другое понимание разделения властей. Согласно кантовскому «закону свободы», главой государства может быть только сам народ. Но отношение народа как главы государства к тому же народу как совокупности подданных осуществляется в тройственном разделении властей. Кант, таким образом, использует широко распространенную в то время идею народного суверенитета, разработанную Ж.-Ж. Руссо. Однако вряд ли можно утверждать, как иногда это делается в литературе, что И. Кант позаимствовал идею разделения властей у Ж.-Ж. Руссо. На наш взгляд, последний как раз был противником такого разделения. Идея этого французского просветителя о суверенитете народа не оставляет никаких возможностей для самостоятельного проявления каких-либо иных властей. Даже законодательная власть, по Ж.-Ж. Руссо, принадлежит народу и никому им непередаваема, и, таким образом, он выступает противником даже представительного законодательного органа — парламента, т. е. если учесть, что сторонники верховенства парламента не совсем правильно понимают разделение властей, то позиция Ж.-Ж. Руссо такое разделение фактически отрицает. Учение Ж.-Ж. Руссо во многом напоминает обоснование русского самодержавия у одного из самых ярких его последователей Л. А. Тихомирова, полагавшего, что верховная власть едина, сосредоточена в одних руках и нераздельна. Единственное различие между ними в том, что для Ж.-Ж. Руссо суверен — народ, а для Л. А. Тихомирова — монарх, самодержец. При этом весьма характерно, что Л. А. Тихомиров очень высоко оценивает в этом вопросе учение Ж.-Ж. Руссо и критикует концепцию разделения властей Ш. Л. Монтескье, язвительно называя его конституционалистом англоманской школы.

Таким же противником разделения властей был и Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831). Деление властей на три ветви он признавал, но они у Гегеля совсем иные — законодательная, правительственная и власть государя. Судебная власть у Гегеля вообще никак не про является, само ее существование им отрицается. Кроме того, Гегель считает ложной саму постановку вопроса о самостоятельности, независимости властей друг от друга. Различные власти, по Гегелю, суть не что иное, как различные моменты единого целого. В конечном счете рассуждения Гегеля сводятся к тому, что «государство есть все, а индивид — ничто». Такой вывод принадлежит небезызвестному Карлу Попперу, который относит Гегеля к одному из врагов «открытого общества».

Таким образом, оказывается, что ни один из известных мыслителей Нового времени не выработал теорию разделения властей в современном ее понимании. Дальше всех в этом направлении продвинулся, конечно, Ш. Л. Монтескье. Однако и его концепция не является завершенной. Это выражается, в частности, в том, что он не считает судебную власть властью в собственном смысле слова. Согласно Ш. Л. Монтескье, это часть исполнительной власти, принадлежащая монарху; суды разрешают только уголовные («карает преступников») и гражданские («столкновения частных лиц») дела и не имеют рычагов воздействия на другие власти. Во-вторых, Ш. Л. Монтескье не проводит четко идею о равноправии всех ветвей власти и косвенно, а не прямо, как Д. Локк, подчеркивает верховенство законодательной власти. Несомненным же достоинством теории Ш. Л. Монтескье является обоснование необходимости сдерживания разделенных властей друг другом, а также мысль о разделении властей «вглубь» в виде регулирующей власти верхней палаты законодательного собрания.

Как же получилось так, что, несмотря на отмеченные недостатки, именно Ш. Л. Монтескье стал считаться основоположником современной теории разделения властей и кому же все-таки принадлежит эта заслуга, так дружно и необоснованно приписываемая Ш. Л. Монтескье.

Судьба идеи Ш. Л. Монтескье о разделении властей на самом деле очень непроста. Она одновременно и счастливая и несчастная. Эта судьба, конечно же, и великая, поскольку идеи Ш. Л. Монтескье пережили своего основателя и теперь, спустя века, отнюдь не теряют своей актуальности. Судьба учения Ш. Л. Монтескье велика еще и потому, что она получила реальное воплощение в жизни, в организации и функционировании механизма большинства современных государств. Но, с другой стороны, очень нелегко, с большими трудностями и препятствиями эта концепция продвигалась и продвигается в реальную жизнь. И в наше время теория разделения властей бесконечно интерпретируется, дополняется и нередко критикуется, и хорошо что еще откровенно не проклинается.

При жизни Ш. Л. Монтескье (умер в 1755 г.) его концепция не получила должного признания во Франции. Более того, его трактат «О духе законов», в котором и содержится теория разделения властей, был запрещен и некоторое время находился в числе произведений, вошедших во французский «Индекс запрещенных книг».

Впервые разделение властей, было признано в соседней Англии. Это не удивительно, если учесть, что глава трактата «О духе законов», в котором изложена данная концепция, называется «О государственном устройстве Англии». Невольно возникает сомнение, что Ш. Л. Монтескье вообще разрабатывал специально какую-либо концепцию, общую для всех стран и для Франции в частности. Вероятно, что он просто описывал тот государственный механизм, который уже функционировал в Англии. Законодательная власть в этой стране в лице парламента уже была отделена от исполнительной власти, принадлежащей монарху. Об этом свидетельствует, в частности, такая фраза из трактата «О духе законов»: «Не мое дело судить о том, пользуются ли в действительности англичане этой свободой или нет. Я довольствуюсь указанием, что они установили ее посредством своих законов, и не ищу большего». Вспомним в этой связи, что именно достижение политической свободы есть, по Ш. Л. Монтескье, цель разделения властей. Получается, что в Англии государственный механизм, основанный на разделении властей, уже действует и что перед нами вовсе не концепция, а описание реально существующего положения вещей! Далее Ш. Л. Монтескье пишет: «Я не имею намерения ни унижать другие правления, ни говорить, что эта крайняя политическая свобода должна служить укором тем, у которых есть свобода умеренная. Да и как бы я мог сказать это, когда считаю, что в избытке даже разум не всегда желателен и что люди всегда лучше приспосабливаются к середине, чем к крайностям». Таким образом, получается, что Ш. Л. Монтескье вовсе не рекомендует разделение властей всем странам и Франции в частности.

Признание за учением Ш. Л. Монтескье определенной концепции разделения властей связывают с именами англичан Делольма и Блэкстона. Дореволюционный русский юрист и философ П. И. Новгородцев по этому поводу писал, что теория разделения властей Ш. Монтескье «...получила громкую известность. Делольм в специальном сочинении об английской конституции принял ее в качестве основы для своего изложения. Его примеру последовал и знаменитый комментатор английских основных законов юрист Блэкстон. Благодаря этим двум ученым теория Монтескье приобрела в кругу специалистов значение непререкаемой аксиомы». Идеи Ш. Л. Монтескье проникли и в далекую Россию, в пореформенный период развития которой «библией» передового юриста был трактат Ш. Монтескье «О духе законов».

Главное, что связано с учением Ш. Л. Монтескье, — это то, что оно, признанное с «легкой руки» Делольма и Блэкстона классической теорией разделения властей, активно вторглось в политическую жизнь. Вряд ли сам Монтескье предполагал, что спустя всего лишь 36 лет после его кончины разделение властей станет одним из лозунгов Великой французской революции. Не думал он, конечно, и о том, что в двух основополагающих документах этой революции — в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. и Конституции 1791 г. — будет ясно и четко записано: «Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции»: Но, как это ни парадоксально, именно на родине мыслителя, во Франции разделение властей, несмотря на его конституционное закрепление в 1791 г., еще долго не могло реализоваться в принцип организации и функционирования ее государственного механизма. Все дальнейшее развитие французской революции свидетельствует как раз об обратном. В ее истории были якобинская диктатура и директория, империя Наполеона, республика Луи Бонапарта, фактически превратившаяся во вторую империю и, наконец, так восхваляемая марксизмом-ленинизмом Парижская коммуна — все это примеры воплощения в государственном механизме противоположного принципа единовластия.

Концепция разделения властей в современном ее понимании получила свое логическое завершение в другой стране и даже на другом континенте, а именно в Соединенных Штатах Америки (США). В этой стране разделение властей конституционно было закреплено на четыре года раньше, чем во Франции, в 1787 г., и, в отличие от Франции, получило реальное, зримое воплощение в жизнь. За основу разделения властей в США также был взят трактат «О духе законов». Об этом наглядно свидетельствуют слова одного из авторов Конституции США Д. Мэдисона, следующим образом выразившего свое отношение к Ш. Л. Монтескье и его учению: «...Сохранение свободы рассматривается в связи с тем, что три самых главных рода власти должны быть разделены и отделены друг от друга. Оракулом, к которому всегда обращаются и цитируют в этой связи, является знаменитый Монтескье».

Именно в США идеи Д. Локка Ш. Л. Монтескье были во многом переосмыслены и доведены до логического конца. Прежде всего, в США было подвергнуто ревизии положение о верховенстве законодательной власти. Толчком к этому послужило реальное распределение полномочий между ветвями власти в американских штатах. «Практическое воплощение локковских идей о верховенстве законодательной власти привело к непредвиденным последствиям... созданные в штатах легислатуры захватили в свои руки огромные полномочия, во многих случаях полностью подчинили себе... исполнительную власть. Современники отмечали, что легислатуры штатов... конфисковывали собственность, чеканили монету, взимали налоги, выносили приговоры, беспрерывно изменяли и пересматривали свои собственные законы. Короче говоря, законодательные власти штатов в ряде случаев вели себя подобно коллективным тиранам, нарушая и попирая все запреты чистой теории разделения властей», — отмечает известный отечественный специалист в области конституционного права зарубежных стран А. А. Мишин. Один из «отцов-основателей» США Томас Джефферсон (1743-1826) в своих «Заметках о штате Виргиния» писал, что «выборный деспотизм — отнюдь не та форма правления, за которую мы сражались. Мы бились за форму правления... при которой правящая власть должна быть так разделена и уравновешена между несколькими институтами власти, чтобы ни один из них не смог выйти за пределы своих законных полномочий, не встретив активного сдерживания и противодействия со стороны остальных». В конечном счете американская версия разделения властей дополнилась очень важной идеей не только о разделении, но и о равновесии, равноправии их.

Изменилось в США и отношение к судебной власти. Если Д. Локк судебную власть вообще не рассматривал, а Ш. Л. Монтескье хотя и упоминал ее, но считал частью власти исполнительной, то в США суд получил иные функции, свидетельствующие о самостоятельности судебной власти. Впрочем, это связано с традиционно важной ролью суда во всех странах англосаксонской правовой системы, широко использующих судебный прецедент в качестве источника права. Суды США, кроме обычного рассмотрения гражданских и уголовных дел, постепенно получили и полномочия органа конституционного контроля. Причем, что весьма существенно для англосаксонской правовой системы, придание судам общей юрисдикции такого высокого статуса было обосновано не законом, а соответствующим судебным прецедентом. Считается, что таковым послужило решение главного судьи Верховного суда США Д. Маршалла по делу Murbury v. Madison: «Именно судебная власть вправе и обязана сказать, что есть закон».

С учетом федеративного устройства США разделение властей в этой стране было проведено не только по горизонтали, т. е. между федеральными органами законодательной, исполнительной и судебной властей, но и по вертикали — между федеральными органами и органами государственной власти в американских штатах.

«Отцами-основателями» США в качестве необходимого компонента разделения властей особенно тщательно была разработана система сдержек и противовесов между различными ветвями власти, включая и регулирующую власть сената конгресса США (верхней палаты американского парламента), необходимость функционирования которой также удачно заимствована из научного арсенала учения Ш. Л. Монтескье (разделение властей «вглубь»). В окончательном виде систему сдержек и противовесов в США, которая сохранилась и до наших дней, можно представить следующим образом.

1. Все три ветви власти имеют различные источники формирования:

а) орган законодательной власти — конгресс — состоит из палаты представителей, избираемых населением всей страны путем прямых выборов, и сената, избираемого легислатурами штатов;

б) носитель исполнительной власти — президент — избирается путем косвенных выборов — коллегией выборщиков, которые в свою очередь избираются населением;

в) высший орган судебной власти — верховный суд — формируется совместно президентом и сенатом.

2. Все три ветви власти имеют различные сроки полномочий:

а) палата представителей конгресса избирается на два года;

б) сенат каждые два года обновляется на одну треть;

в) президент избирается сроком на четыре года;

г) члены верховного суда и иные федеральные судьи назначаются на должности пожизненно.

3. Все три ветви власти взаимно сдерживают друг друга:

а) конгресс вправе отклонить законопредложения президента;

б) сенат может отклонить любую кандидатуру, предложенную президентом на высшую должность в государственный аппарат, и отвергнуть заключенный президентом международный договор;

в) конгресс может привлечь президента к ответственности в по рядке импичмента и в случае признания его сенатом виновным отстранить его от должности;

г) президент имеет право вето в конгрессе на законопроекты, одобренные обеими палатами;

д) верховный суд вправе нуллифицировать как законы конгресса, так и нормативные акты президента.

Таким образом, разделение властей по-американски было существенно дополнено тремя новыми компонентами: равноправием ветвей власти, более высокой ролью судебной власти, разделением властей по вертикали. Кроме того, была активно поддержана и особенно тщательно проработана система сдержек и противовесов между различными ветвями власти. Эти новые компоненты вкупе с теориями, разработанными Д. Локком, Ш. Л. Монтескье и другими мыслителями, и представляют собой теорию и принцип разделения властей в окончательном, классическом и современном понимании.